Ох уж это утро! Знаете, иногда кажется, что оно такое… тягучее, что ли. Вот просыпаешься ты, скажем, в субботу. Глаза еле открыл, потянулся там, ну, как обычно. И вроде бы уже не ночь, но и не день еще. А вот когда, собственно, это происходит? Прям вот чётко? Где эта невидимая, блин, черта, после которой утро говорит: «Ну всё, ребята, я пас, теперь вы тут сами»?
Я вот, честно говоря, долго над этим думал. Ну, не то чтобы прям ночами не спал, но иногда, знаете, задумываешься. Вот сидишь ты такой, в пижаме, с чашкой, ну, допустим, не кофе, а какого-нибудь травяного чая – у меня вот есть такой, с мятой и лимонником, обожаю его запах, такой свежий, чуть терпкий. Солнце уже вроде бы заглядывает в окно, но еще не жарит вовсю. И вот этот момент… он же такой хрупкий, да?
Утро: не время, а состояние души (и желудка)
Для кого-то утро заканчивается, когда будильник прозвенел в 6 утра, и он уже на ногах, мчится на пробежку. Для других – когда, ну, не знаю, первый звонок по работе поступает, часов эдак в девять. А есть же уникумы, для которых утро длится до обеда! Моя подруга, Света, например, считает, что до того, как она не выпьет две чашки капучино и не пролистает все новости в интернете, день, в принципе, не начинается. У нее это как ритуал. Без него — ну, всё, считай, день пошел наперекосяк. И вот, кстати, мне кажется, это очень показательно. Утро – это ж не просто цифры на часах, это, скорее, состояние. Состояние такого… плавного перехода. Когда ты еще не полностью включился в эту бешеную гонку, но уже и не спишь.
Вот возьмем, к примеру, мой личный опыт. Я вот иногда, в выходные, могу проснуться часов в десять, ну, или даже позже, если накануне был какой-нибудь, эх, весёлый вечер. И вот, казалось бы, уже почти полдень! Но я-то чувствую, что это еще утро. Почему? Да потому что я еще не позавтракал! Вот для меня лично, пока я не съел свой омлет с сыром и, ну, знаете, вот этот вот тост с авокадо, – это стопудово утро. Даже если на часах уже 11:30. А вот если я позавтракал, и тут вдруг кто-то звонит и зовет, скажем, на какую-нибудь выставку или там, ну, в парк, – оп! – и всё, день начался. В голове щелчок. Вот такой вот личный триггер.
Где граница: по запаху, звуку или по ощущениям?
А ведь это же не только про завтрак, правда? Порой, это вообще нечто неуловимое. Вот сидишь ты такой, на балконе, вдыхаешь этот, хмм, свежий утренний воздух, который еще не успел напитаться выхлопными газами и суетой города. И слышишь, как где-то там, далеко-далеко, ну, может, этажом ниже, соседи начинают что-то сверлить. Или, там, кофемолка у кого-то заработала. Вот эти звуки, они такие, знаете, «утренние». А потом вдруг – бац! – и на улице уже пробка загудела, и сирена какая-то пронеслась. И ты такой: «Опа, кажется, всё, приехали». Утро, ну, типа, свернуло удочки и пошло по своим делам. А на его место пришел день, такой, суетливый, громкий, со своими планами и дедлайнами.
Это как, знаете, когда кошка решает, что она нагулялась. Вот она мурлычет у тебя на коленях, такая мягкая, тёплая, а потом вдруг – раз! – спрыгивает и уходит по своим, ну, кошачьим делам. Без предупреждения. И ты такой: «Эй, а как же я? А как же мои поглаживания?» Вот и утро так же. Оно просто… уходит. И не спрашивает. И ты остаешься один на один с этим днём, который, ну, уже требует от тебя каких-то решений, действий. Не то чтобы это плохо, просто… по-другому.
Мне кажется, эта граница – она очень личная. Ну, и еще, наверное, географическая. Вот в каком-нибудь южном городке, где солнце встает рано и сразу шпарит, утро может быть очень коротким. А где-нибудь на севере, где, ну, полярный день или что-то такое, оно может тянуться и тянуться, как жвачка. И это тоже, блин, интересно. Как будто само пространство и время договариваются, чтобы подстроиться под нас, людей, с нашими этими, ну, причудами.
Так что, друзья мои, если вы вдруг задумались, где же это ваше утро заканчивается, а день начинается, то, может быть, ответ и не в часах вовсе. А в том, что вы чувствуете. В запахе вашего утреннего чая, в первом глотке кофе, в звуке соседской дрели или в том моменте, когда вы наконец-то надели не пижаму, а что-то, ну, более «дневное». И это, по-моему, очень круто, что у каждого из нас эта граница – своя. Такая вот штука.